Данная рубрика представляет собой «уголок страшного» на сайте FantLab. В первую очередь рубрика ориентируется на соответствующие книги и фильмы, но в поле ее зрения будет попадать все мрачное искусство: живопись, комиксы, игры, музыка и т.д.
Здесь планируются анонсы жанровых новинок, рецензии на мировые бестселлеры и произведения, которые известны лишь в узких кругах любителей ужасов. Вы сможете найти информацию об интересных проектах, конкурсах, новых именах и незаслуженно забытых авторах.
Приглашаем к сотрудничеству:
— писателей, работающих в данных направлениях;
— издательства, выпускающие соответствующие книги и журналы;
— рецензентов и авторов статей и материалов для нашей рубрики.
Обратите внимание на облако тегов: используйте выборку по соответствующему тегу.
Близится самое тёмное время года, а значит у меня начинается очередной хоррор-запой. На начало такого серьёзного дела абы что брать не хочется, потому решил хапнуть топов из топов. Кабир, Матюхин, Костюкевич — зубры, мастодонты, и даже ещё не вымерли! А Чубуков, пусть и имеет в анамнезе куда меньше книг, довольно уверенно отвоевал себе место русского Лиготти. Да, никто и не претендовал особо, но сам факт! В общем, компания на первую хоррор кружку подобралась отменная. Даже на четыре кружки. Начнём, пожалуй.
Сборник открывает повесть Дмитрия Костюкевича "Волчий". Молодая семья приезжает на отдых в Грецию, и там их маленького сына начинают одолевать кошмары. Зачин классический — нечто обратило внимание на беззащитного ребёнка, и хочет использовать его в своих целях. Но Костюкевич не был бы собой, если бы отдал всё на откуп стандартным призракам в греческом антураже. Он копает глубже, в те времена, когда антропоморфные античные боги были чем-то другим. Чем-то... более звериным. Семейство героев довольно автобиографично — подписчики паблика "Костюкевич. Литературное", без труда узнают в ГГ самого Дмитрия, с его любовью к хоррору и сыну Сашке, который, в свою очередь, стал прообразом сына ГГ. История получилась несколько тягучей, но это как раз в духе автора. Зато она честно отрабатывает заявленный античный колорит. Что остальным удаётся не в полной мере. 7/10
Следом идёт повесть Александра Матюхина "Глас сирен". Необычный взгляд из глаз необычного героя — кота породы сфинкс. Он не помнит своего прошлого, но любит Хозяина, который его спас. И не важно, что в основное время хозяин устраивает смертельные гладиаторские бои бомжей. А ещё главный герой умеет проходить в щелях между мирами, иногда попадая в ту самую античную Грецию. История завернута бодро, несмотря на ограниченную локацию — большая часть хронометража проходит в некоем подвале, в центре лабиринта которого находится дыра, с живущей в ней древней голодной сущностью. По духу это больше городское фэнтези, с мощным элементом хоррора. Мистика, насилие, личная трагедия — Матюхин приготовил всё умело, а вместо греческого вина подал сосуд с кровью. Прекрасный обед с видом на Средиземное море. Вон тот голубенький кусочек между двумя гостиницами. 8/10
Третьей стоит повесть Владимира Чубукова "Гадаринские свиньи", и с этого момента Греция окончательно перебирается на второй план. История о том, как купец-меценат вернулся из путешествия в Грецию со скелетами тех самых свиней, в которых Иисус изгнал легион бесов, происходит в Российской Империи, от начала и до конца. Странная обволакивающая проза изобилует историческими аллюзиями и, как это часто бывает у Чубукова, пропитана духом эпохи. Словно читаешь историю, записанную неким монахом — жутковатую и архаичную. И, опять же, как это часто бывает у Чубукова, швыряет историю то в одну, то в другую сторону, когда фокус смещается на другое действующее лицо. От этого повествование чутка буксует, расплывается. Тем не менее, история мне скорее понравилась. Если проза Чубукова — это ваше, то и тут не подведёт. 7/10
Завершает парад титанов Максим Кабир, с повестью "Ламия". И это классический Кабир, каким мы его любим. В его страшных историях парадоксальным образом уютно. Ты знаешь места, где это происходило, даже если нет на карте городка Свидово. Ты знаешь этих героев, пусть и под другими именами и фамилиями, потому что они вокруг тебя, они твои знакомые или знакомые знакомых. Тебе понятна проблематика — молодая мать издёрганная первым ребёнком, не готовая, вымотанная, и отец, который делает всё, чтобы не возвращаться домой, к плачущему отпрыску, и стыдится этого. В минус можно записать только притянутость к теме сборника. Не за уши даже — за яйца. Вместо Ламии тут мог быть какой угодно призрак, демон, забытый бог. Ну и, пожалуй то, что из этой истории Кабир мог бы легко сделать роман. Но не стал. Отчего некоторые линии выглядят слегка куцыми. 8/10
Отдельно стоит упомянуть обрамляющую историю, написанную всё тем же Кабиром. Да, она проста и привычная, как любая обрамляющая история сборника. Тысячи их. Но на мой вкус, это лучшая обрамляшка из всех мною читанных. Чего стоит только первая мини-история, рассказанная героем незнакомке на пляже. Мурашки по коже!
В целом и общем — хороший, крепко сбитый сборник повестей, которые в наших пенатах издавать не очень-то любят. И не роман, и не рассказ — куда их таких? Можно попенять на слабое соответствие теме, тут хотелось бы больше историй вроде "Пенелопы" Анатолия Уманского. Но, повторюсь — сборник хорош. Разноплановый, профессиональный, плотный, с отличными иллюстрациями Константина Лоскутова. А что до консистентности... ну, честно, я в первую очередь читаю не ради неё, а ради самих историй. Считаю, запой начался удачно.
Налетай! Поступил в предзаказ сборник вампирского-хоррора — "Багровые иглы". Рассылка заказов — в октябре.
Рассказы в сборник отбирались через конкурс вашим покорным и коллегами. Некоторые из историй уже озвучены Халапсой. Всех в сети не найдете. В книге вас ждет еще больше вкусных текстов!
Аннотация:
Испокон веков, когда над городами и селами опускается ночь и добропорядочные граждане отправляются на покой, появляются ОНИ. Мрачные дети ночи, встреча с которыми оборачивается катастрофой, существуют во всех уголках света. Издревле о них слагают легенды, но мало кто верит, что встретит наяву настоящего ВАМПИРА. На страницах этой книги истории современных авторов, которые верят. Их герои сталкиваются с темными тайнами и оказываются в водовороте кровавых событий. Кому удастся победить в схватке с адскими созданиями, а кто станет их жертвой? Читайте и узнаете, есть ли способ защититься от упыря, который стоит у изголовья вашей кровати.
Содержание:
Анастасия Мельникова. «Упырь»
Ася Хоутен. «След»
Марина Беляева. «Сережа заболел»
Алина Кононова. «Вторая положительная»
Александр Гуляев. «Твари»
Алекс Риттер. «Остается только кровь»
Алиса Морикава. «Теплая, морская…»
Марья Тралялянская. «Кодекс и Мира»
Максим Тихомиров. «Донор»
Татьяна Шуран. «Сестры по крови»
Мария Карела. «Монтеро Кайо»
Варвара Царенко. «Алым закатом целую губы твои»
Осип Могила. «Черна́ Весна»
Анна Скор. «Сердце»
Хельга Киллмун, Henry. «Ее Тень»
Грициан Андреев. «Двадцать семь лебедей на Красной Реке»
Роман Морозов. «Грязный человек»
Михаил Загирняк. «Черное влечение и светлый пильзнер»
ОБ ИЗДАНИИ:
Обложка: твердая, переплет 7БЦ шитый.
Количество страниц: 370.
Тираж: 500 экземпляров.
Формат: А5.
Издательство: "INOE". Серия "По ту сторону реальности", г. Новокузнецк, 2025,.
Вне очереди в Избу-читальню врывается дебютант! Я подвинул всё, что было запланировано на чтение, и взялся за... самый настоящий сплаттерпанк. Я не буду говорить, что сплаттерпанк, это максимально не моё. По разному бывает. Дозировано, так очень даже моё. Но это, как с любым жанром – в чистом виде я только виски люблю. Однако есть два момента, ради которых я взялся прочесть этот роман. Во-первых, я хочу, чтобы у Николая Романова, автора «Мясного танка», получилось. Работа на поле сплаттера – дело неблагодарное, и хорошо, что есть авторы, которые пробуют границы жанра на прочность, чисто из любви к искусству. Во-вторых, я хочу, чтобы получилось у издательства «Феникс», которое рискнуло издать дебютанта, да ещё и открыть им серию. В общем, давайте заглянем в Мир Плоти.
Общий замес такой: отдалённое будущее, в котором случился один из вариантов конца света. Выжившие решили, что старые порядки довели до цугундера, а значит нужно что-то менять, причём радикально. Поэтому теперь миром правит Саркома – разумный кусок мяса, этакий биокомпьютер, который усиленно давит любое техническое сопротивление. Вот в этот мир и попадает главный герой по имени Адам. Человек из прошлого, который помнит планету совсем другой.
Обещанный кровавый экшн зарубается с первых страниц. Горы трупов, реки крови, мясные масакры с участием татуированных качков и могучих женщин. Человеков будут перемалывать холодным и огнестрельным оружием, руками и зубами, и даже специально для этого придуманными машинами. Новый мир – сладкий сон водителя «Мясного танка». Ему-то, бедолаге, приходилось сшивать свою машину из трупов, а это мало того, что незаконно, так ещё и утомительно – очень уж материал скоропортящийся. То ли дело новые, специально выращенные из плоти машины! Специально выращенное из плоти оружие! Специально выращенные из плоти дома! Ну, я предупреждал, что тут много мяса.
Сюжет довольно прост: главный герой, в составе группы диверсантов, каждый из которых сам по себе тянет на отдельную историю, пробирается из пункта А(Д) в пункт Б, дабы свершить возложенную на героя миссию. И такой подход заставил меня вспомнить о другом отечественном сплаттерпанк-романе, который мне, в своё время, не зашёл. В «Золотой пуле» Некрасова/Врочека герои тоже идут к некой цели, по пути разливая кровищу и разматывая кишки.
И вот, казалось бы, «Золотая пуля» написана мощнее и образнее, как-никак два очень крутых автора делали, но «Во имя плоти» мне зашёл куда легче. Хотя и не без сопротивления. Перечитав свой старый отзыв, освежив воспоминания, наконец разобрался почему так. Всё-таки мешал мне этот мощнейший оммаж Кинговскому «Стрелку», бесил прям. «Во имя плоти» в этом плане гораздо честнее, потому что предлагает именно то, что предлагает – мясо, секс, резню, жестокость и абсолютно бесчеловечный мир, форма управления в котором – бруталитет, как он есть. И если вы открывали книгу именно затем, чтобы нырнуть в потроха, она вас не подведёт.
Да, я лично от хоррора больше хочу именно ужаса, гнетущей атмосферы, а не гимна насилию. Тем не менее, этот поклон в сторону фантастических боевиков прошлого, щедро приправленный насилием и жестью, прочёл с интересом. Плюс, эта книга, кажется, примирила меня с моим восприятием сплаттерпанка, как такового. Пожалуй, перечитаю «Золотую пулю», как будет время. Велик шанс, что оценка моя изменится. Вот такой странный отзыв получился, как будто на две книги разом. Читать или не читать? Да читать, однозначно. Обе две. Как иначе понять, твоё это или не твоё?
«Я никогда не рисую сны или кошмары. Я рисую свою собственную реальность» *Фрида Кало
Ранее говорил о пластичности современного хоррора. Отметил, что у нас растет интерес к самой природе страха. Это видно по публичным выступлениям наших хоррор-авторов, которые ведут лекции, чувствуя запрос аудитории. Это показательный слом. В русской литературе началось то, что ранее происходило в европейской – мы, если так можно выразиться, стали «иначе бояться». Желая испытать ужас, русский читатель теперь ищет контакта с чем-то большим, чем он сам. И авторы нащупывают экзистенциальную природу кошмара. Говорят о контексте. И масштабе: поэтому в хоррор-произведениях кошмар становится все больше космологичным.
Здесь речь не про эволюцию восприятия. Мы говорим, скорее, о возвращении к глубинам человеческой природы, которую забыли.
Страх перед самими собой ярко изобразили греки в образе Пана. Человек с внешностью козла не просто пугал людей. Он парализовал ужасом. Когда Пан выскакивал из зарослей или издавал резкий звук, люди впадали в животный страх. А те, кто хоть на миг приходил в себя, бежал без оглядки, — не осознавая, от чего именно спасается. Миф о страшном божестве наглядно показывает: ужас сидит в нас еще до того, как мы понимаем, чего боимся.
Современные русский авторы хоррора это ощущают. Они давно поняли, что кошмар – трансцендентное понятие, выходящее за рамки литературы. Поэтому, говоря о страхе, ремесленники пера все чаще касаются того, что составляет саму нашу суть. Но, подводя читателя к испугу, они вынуждены считаться с законами литературы. А мы шагнем дальше. Ведь, чтобы понять природу кошмара, глупо ограничивать его рамками какого-то жанра.
Здесь вообще стоит задуматься, насколько реалистичным должен быть хоррор, чтобы нас по-настоящему настращать. Пугает ли он нас потому, что реалистичен? Или хоррор как культурное явление возник из-за того, что сама реальность появилась благодаря ужасу? Если уж совсем проще, то что первично, а что вторично: реальность или кошмар? Чтобы понять это, нужно залезть глубоко внутрь себя самих.
Вспомним наш первый пережитый кошмар.
Что пугает ребенка? Он может бояться фантастических существ типа приведения или чудовища из книги / экрана. Но они – плод фантазии, имеющий конкретный образ. Конечная мыслеформа, которую может выдумать лишь сознание. Бессознательный ужас, напротив, лежит глубже. Ему чужда всякая объективация. Пример с Паном подтверждает, что сильнейший кошмар мы испытываем перед тем, что непознаваемо. В детстве опыт контакта с непознаваемой угрозой – это шорохи, тени. Это пугающие сигналы «с той стороны»: из шкафа, из-за угла, из коридора. Из большого пространства, которое сжимается над нашей кроваткой.
В младенчестве наш мир ограничен этой условной кроватью с перилами. Мы не вылезаем за ее пределы. Откуда тогда маленький человечек вообще знает, что рядом может быть нечто пугающее, если еще не видел ни монстров, ни реальной угрозы? Он не способен их даже придумать (сознание не сформировано до конца). У младенца не было контакта с чем-то пугающим (в нашем понимании), — но страх уже присутствует. Почему?
Потому, что опыт кошмара на самом деле уже был пережит. Человечек испытал ужас раньше, чем понял, что есть такое — эта наша с вами «реальность», большое пространство, которое сжимается вокруг кроватки. В детстве ребенок не знал, что оно собой представляет, а уже испугался. Когда он успел? Ответ прост: до рождения.
Мы забыли этот кошмар. Хотя психика помнит.
Представьте, что вы дремлете в теплом, уютном коконе. Его стенки упругие, мягкие. Все кормит вас. Даже, когда спите. Вы еще не знаете, где находитесь, но четко уверены: место, где вы сейчас — абсолютно безопасно. Но вдруг по кокону проходит ток, его упругие стенки вздрагивают, сжимаются — и давят на вас. Границы привычного мира трещат по швам. Разрываются, заставляя пространство вытолкнуть вас куда-то, где холодно. Стенки уже не давят. Они душат. Боль усиливается. Нежный мир рушится, и на голову обрушивается кошмар гибели.
Все это испытывает младенец, выходя из утробы матери. Он еще не сформировался как личность. У маленького человечка нет собственных мыслей. Он еще даже не появился на свет, и до конца не получил опыт контакта с реальностью. Но человечек уже испытывает ужас, потому что мир, в котором жил – исторгает в неизвестную Пустоту.
Мы соприкасаемся со страхом и кошмаром еще до того, как окончательно приходим на свет. Возможно, корень страшных историй, которые мы читаем — это желание, вернувшись к кошмару, заново переварить травму боли, полученную при рождении. И вернуть контакт с миром, где было хорошо. Вернуть утраченный Рай. Только, почему-то, Там было темно.
Тьма была нашим Домом. А ужас нам нужен, чтобы вспомнить.
Теперь мы спускаемся еще ниже, на более низкие этажи нашего подсознания. Откройте по ссылке дверь в черную комнату — и скажите, что пробуждает в человеке животный ужас? Какой страха из личного опыта вы запомнили ярче всего? Что заставляет вас возвращаться к темам ужаса в литературе? Ответьте на вопросы. Вас ждет анкета-зеркало. В будущем она отразит на своей поверхности страхи, которых вы привыкли не замечать. И ужас заговорит нашими голосами.
Рецензия на антологию "Чёрный Новый год" из серии "Самая страшная книга"
Русский хоррор, в самом имени которого читается самобытность, помноженная на многолетнюю традицию, набирает обороты. В популярной серии «Самая страшная книга» вышла очередная антология. «Черный Новый год» — парад страшных историй, так или иначе связанных со всеми любимым семейным праздником. И если вы рискнете, то узнаете, каким пугающим он может быть.
Итак, в порядке, предложенном составителями, празднуем «Старый Новый год», «Новый Новый год» и «Черный Новый год».
«Старый Новый год». В трех рассказах этого раздела главным сюжетообразующим элементом являются подарки. Дед Мороз открывает свой мешок, а там…
Александр Подольский «Мешок без подарков»
«Если долго вглядываться в Деда Мороза, Дед Мороз вглядывается в тебя» — так начинается рассказ, открывающий сборник. Эти слова становятся зловещим лейтмотивом всей антологии.
В канун Нового года Кира, исполняющая роль Снегурочки, и ее напарник Марк в костюме Деда Мороза ездят по Великому Устюгу на санях, поздравляют ребятишек с праздником, дарят им подарки. И не обращают внимания на страшного снеговика, тоже одетого Дедом Морозом, который периодически встречается на пути. А зря — сын Мары-смерти, ставший прообразом доброго зимнего деда, является не просто так. И вот уже Снегурочка-Кира кидается на поиски младшего брата, похищенного злым божеством.
Взяв за основу славянскую мифологию и щедро рассыпав зловещие предзнаменования, автор нагнетает ощущение надвигающейся беды. Но разве может современный человек придавать значение каким-то суевериям?
Реальность рушится. Отправившись за братом, Кира попадает в потусторонний мир, где улыбающийся добряк в красной шубе оказывается полной противоположностью знакомого с детства образа Деда Мороза.
Дмитрий Тихонов «Ряженый»
Дореволюционная Россия. Девятилетний Глеб, один из многочисленных детей сельского учителя, оказывается в эпицентре шествия колядующих ряженых. Среди людей, примеряющих на себя личины животных и нечисти, прячется самое настоящее чудовище, которое начинает преследовать Глеба во сне и наяву. Удастся ли спастись мальчику, которому никто не верит?
Рассказ погружает в атмосферу праздника, который, на первый взгляд, ничем не может быть омрачен. «Ряженый» написан в духе литературных сказок конца XIX — начала XX веков.
Святочный ритуал воссоздан вплоть до детального описания одежды и масок ряженых. Впрочем, этот прием не только погружает в историческую эпоху, но и используется для нагнетания жути. Финал несколько предсказуем, но это его вовсе не портит. Сама история написана мастерски, а саспенс делает чтение интересным и будоражащим воображение.
Парфенов М. С. «Подарок»
В канун Нового года всегда царит суета, связанная с подготовкой к торжеству. Сергей терпеливо ждет перед телевизором бой курантов, жена с дочкой готовят праздничный ужин, а сын — о ужас! — играет в жестокие компьютерные игры. Но привычный уклад встречи Нового года нарушают три неизвестно откуда взявшихся подарка под елкой. Новогодняя ночь будет полна неожиданностей...
Сюжет рассказа построен на контрасте. Автор показывает среднестатистическую российскую семью, её быт, маленькими штрихами рисует психологический портрет каждого персонажа, создает узнаваемую предпраздничную атмосферу. Дискомфорт вызывают лишь увлечения сына главного героя, обычного проблемного подростка. Автор намеренно заостряет на них внимание, чтобы в финале вызывать у читателя эффект «холодного душа».
«Подарок» можно отнести к категории не только черного юмора, но и социальной сатиры на массовую истерию вокруг насилия в электронных играх.
«Новый Новый год» . До Нового года остаются считаные минуты. Иногда обстоятельства складываются так, что праздник приходится встречать не дома в кругу семьи, а в придорожной забегаловке, в больнице или даже на фронте. Но так или иначе он неизбежно наступает.
Максим Кабир «Предновогодние хлопоты»
Александра — молодая девушка, которая живет и работает в огромном складе, Святилище, как называет его персонал. Здесь собирают новогодние подарки, и это могло бы быть самой обычной работой, если бы не зловещие признаки того, что Святилище находится в инфернальном пространстве, где законы природы не властны над мертвыми. Читатель до самого финала будет задаваться вопросами: где же находится Святилище? Почему люди продолжают трудиться на своего зловещего работодателя, который установил правило обязательной молитвы перед началом смены?
По ходу повествования рассыпано множество отсылок к современной рождественской поп-культуре, начиная от песни группы «АВВА» и заканчивая режиссерской версией известного фильма «Один дома», в которой у героя Джо Пеши из-за проделок мальчика в исполнении Маколея Калкина полностью сгорает лицо. Читатель балансирует между знакомой и незнакомой реальностью. С появлением замороженного мальчика-зомби инфернальное побеждает реальное, но необъяснимого хватает до самого финала. Ускользающие ответы затягивают, и оторваться от чтения становится все сложнее.
Великолепно созданная атмосфера подкрепляется переживаниями главной героини. Причины появления Александры в Святилище — своего рода контракт с таинственным работодателем. Сможет ли девушка разорвать договор?
Интригующий рассказ с довольно шокирующим финалом. Один из лучших в сборнике.
Дмитрий Золов «Поджелудочная»
Болезнь — это всегда ограничения и дискомфорт, особенно, если на носу Новый год. Накануне праздника у маргинала Артема случается серьезный приступ панкреатита. Однако после встречи в супермаркете с бомжеватым дедком Артем неожиданно выздоравливает. Но только физически — старик, похожий на Деда Мороза, еще появится в его жизни, чтобы лишить здоровья душевного.
Типично вирдовая история, в которой ирония сплелась с гротеском, причем микс получился довольно качественным. Хоррор здесь не на первом плане, однако омерзительных сцен хватает. Впрочем, они лишь усиливают атмосферу безумия и паранойи.
Удачная находка — монтаж видео сновидений главного героя и загрузка его на YouTube. Чем не подтверждение того, что само наше время безумно, раз подобные бессмысленные видео могут быть кому-то интересны? Это занятие — ключевое в сюжете и обыграно почти анекдотично.
Сергей Королев «Темный мрачный бес моей души»
Дальнобойщик Радик Коварж в новогоднюю ночь останавливается в дорожной закусочной «Транзит» недалеко от деревни Болячка. Помимо других водителей, в заведении оказывается ведунья, сбежавшая от Радика на трассе. Последовавшие события превращают новогоднюю ночь в сплошной кошмар.
Нужный тон повествованию задают сбалансированные саспенс и параноидальная атмосфера. Персонажи достаточно проработаны. В рассказе есть забавная отсылка к шоу о битвах экстрасенсов: ведунью на кастинге «зарубил» продюсер, которому она сообщила о развивающейся раковой опухоли.
Невидимое чудовище, которое занимает чужое тело, довольно интересно, но автор так до конца и не раскрыл мотивацию монстра, что несколько портит впечатление от рассказа.
«Темный мрачный бес моей души» отличается увлекательной интригой, живой атмосферой, но не самым продуманным финалом. Впрочем, плюсов у произведения достаточно.
Михаил Павлов «Долгая новогодняя ночь»
Космический корабль «Шаталов» отправляется в экспедицию на неизвестную планету. После аварии в живых остается только десантник Семен. Очнувшись тридцать первого декабря с амнезией, он отправляется по бесконечному лабиринту коридоров на поиски других выживших — а также на охоту за инопланетным монстром. Или это монстр охотится за ним?
Рассказ в жанре космохоррора, вероятно, навеян игровой вселенной «Dead space». Похожие локации, атмосфера, скримеры, таящиеся за каждым поворотом. Но «Долгая новогодняя ночь», по большому счету, не об этом. А о том, как даже в минуты опасности человека могут спасти воспоминания о родных и близких, о детстве, а вдали от родной планеты — и о самой Земле. Психологическое состояние находящегося в стрессовой ситуации передано очень достоверно. Что не менее важно — достаточно детально прописан и монстр, не просто животное с инстинктами, а вполне разумное существо с изощренным планом и конкретными целями. Добротный рассказ, в котором есть ряд пугающих моментов, психологическая проработка главного героя и отличная атмосфера (в том числе, как ни странно, и новогоднего праздника).
Александр Дедов «Шайтанам праздника не будет»
В центре сюжета — боевые колдуны-наемники, воюющие в горячих точках планеты. Ингуш Расул — бывший язычник, которого настигает магическое боевое прошлое. Злые силы взяли в заложники его жену и дочь. Герой снова отправляется на войну, на этот раз не ради денег, а ради мести.
Динамичный рассказ в жанре темного фэнтези, густо пропитанный мистикой и пахнущий гарью окопной прозы. Действие в основном происходит в Сирии, где воюют не только люди, но и маги, джинны, дэвы и прочая нечисть. Подоплека политических событий в горячих точках получает инфернальный окрас.
У главного героя вполне внятная мотивация: все его действия подчинены строгому расчету. В расход идут люди и нечистая сила, а помощником ему становится Валерий — наемник, бывший десантник и по совместительству боевой колдун. Самое интересное во взаимодействии этих персонажей — применение различных магических техник. Если покровителем Расула является богиня смерти и болезней Ун-Нане, то у Валерия это славянский Чернобог, отвечающий за разрушение и распад. Чтобы активизировать силы богов, нужна человеческая жертва. Поэтому, как и положено по жанру, положительных героев в произведении нет.
Финальная схватка с темным властелином Визирем кровава и беспощадна. Удастся ли герою победить и какую цену придется за это заплатить — вот главная интрига.
Пожалуй, самый динамичный рассказ сборника, который читается на одном дыхании. Действие происходит в канун Нового года, а страшный «подарок», присланный главному герою нечистью, намертво впечатывается в сознание.
Оксана Ветловская «Хрупкое»
Из-за жизненных неурядиц Марина с дочерью Леной возвращается в дом, где живут ее родители и брат Валера. В тесной трехкомнатной квартире постоянно происходят ссоры. Валере сильно досаждает Лена, которая намеренно портит мебель и вещи, а в канун Нового года еще и разбивает несколько советских елочных игрушек, особенно дорогих родителям. Тем самым она пробуждает призраков прошлого: родовое проклятие тянется за семьей со времен блокадного Ленинграда.
Пронзительный и эмоциональный рассказ повествует о преемственности поколений, об обидах прошлого и о прощении, о семейных ценностях. Мистический элемент органично вплетен в повествование.
Младшим членам семьи — Валере и Лене — предстоит избавить род от проклятия. Через записку бабушки автор подробно рассказывает о страшных блокадных временах, когда остаться человеком было очень сложно, а порой и невозможно. Рассказ заставляет задуматься, насколько хрупка не только человеческая жизнь, но и любовь.
Удивительно трогательное произведение, в котором нашлось место не только мистике, но и реальным историческим фактам, очень близким каждому русскоязычному читателю.
«Черный Новый год». Какими будут первые дни Нового года? Понятное дело, что на улицах будет немноголюдно, а темп жизни замедлится многократно. Но что, если Новый год станет началом конца не только прошлого года, но и жизни вообще?
Александр Матюхин «Дрема»
Шестидесятисемилетний Бурцев тяжело заболевает под Новый год. Лежит в бреду под одеялом и вспоминает то детство, то родственников, то впечатления от прошлых новогодних праздников. Бредит, будто к нему нагрянули гости, но не все — желанные. А раз это больной бред, то можно избавиться от лишних гостей кардинальным образом…
Многим знакомо состояние, когда из-за высокой температуры в голове стоит непонятный дурман и видения наплывают одно на другое, хаотично сменяя друг друга. Внутренний мир персонажа рассказа раскрывается через картины прошлого и настоящего, а то и вовсе несуществующие события. Видения, все более кровавые, поддерживают ощущение нереальности, но порождают также эффект присутствия — читатель смотрит на мир глазами больного и сопереживает ему, — а их подоплека становится понятна только после выздоровления Бурцева.
Рассказ внешне довольно психоделичен, но по сути это довольно оригинальный камерный слэшер.
Юрий Погуляй «Тепло родного дома»
В загородный коттедж, в котором несколько лет назад умер сын хозяина, приезжает группа молодых людей, чтобы отметить Новый год. Когда двое из отдыхающих находят паспорт незнакомой девушки, к ним возвращается память: оказывается, они имеют прямое отношение к ее смерти. Всплывают мрачные тайны прошлого, а Новый год превращается в кровавую баню.
В рассказе есть мистическая составляющая, которая интригует, но до конца не раскрывается. Это умышленный авторский ход, не позволяющий отвлечься от испорченности человеческой природы. Если инстинкт заставляет животное убивать другое живое существо, то что же толкает человека на убийство себе подобного? Автор пытается ответить на этот вопрос.
Как известно, приятные эмоции вытесняют из человеческого сознания негативные, но — увы! — не могут вытеснить жестокость. Молодые люди, приехавшие в коттедж, стремятся к теплу родного дома, но получают его из совсем другого источника. Исчезающая амнезия героев страшит даже больше, чем описываемые в рассказе убийства.
Крепкий психологический хоррор, которому, пожалуй, не хватило более глубокого описания внутреннего мира персонажей, особенно в части воздействия таинственного тепла на сознание. Главное чудовище в рассказе — это разум человека, причуды которого не познаны до сих пор.
Владимир Чубуков «По течению обратного года»
В повествовании сплелись сюжетные линии двух молодых людей: слабоумного Дрюни, умеющего принимать послания от мертвого отца, и бывшего военнослужащего Владимира, который поневоле влюбился в дочь колдуна.
Повесть Владимира Чубукова не просто наполнена страшными мистическими событиями, она оставляет неуютное ощущение надвигающегося вселенского кошмара. В основе лежит пророчество вымышленного блаженного Христа ради Прокопия Тенетникова (впрочем, автор намекает, кто был реальным прототипом юродивого) о нисхождении на Землю ужасного Оборотного Года, когда время поменяет свой ход.
В произведении очень много отсылок к современной реальности, поэтому описанные события воспринимаются как достоверные, и чем далее, тем больше они выглядят мрачными, мистическими и жуткими. Авторское воображение поражает: плотность действия и количество персонажей постоянно возрастает, но сюжет не теряет стройности.
Темная, густо пропитанная тревожными предчувствиями, мистикой и по-настоящему страшными событиями история, написанная глубоко эрудированным автором, доставит удовольствие любителям жанра хоррор.
Александр Подольский, Надежда Гамильнот «Без чудес»
Разве может быть Новый год без чудес? Конечно же нет, ведь их ждут и взрослые, и дети. А если вам скажут, что Дед Мороз умер, а вместе с ним и другие чудесные существа?
Разумеется, в это не поверит никто, в том числе главный герой рассказа Влад, который работает оформителем надгробий. Но когда накануне Нового года жутковатая незнакомка заказывает памятник Деду Морозу, это становится началом конца размеренной жизни Влада. Абсурдное, как кажется сперва, развитие событий перерастает в кошмар апокалиптических масштабов.
Мощный оригинальный рассказ, удачно завершающий антологию, после прочтения которой Новый год уже не будет прежним. Впивающиеся в память образы и ощущение надвигающейся тьмы еще долго не оставят вас.
«Черный Новый год» — отличный тематический сборник, в котором каждый читатель найдет чему ужаснуться (в хорошем смысле этого слова). Составители максимально представили весь спектр литературы ужасов, показав Новый год с неожиданных сторон. И наполнив старый праздник новыми смыслами.
облако тэгов
